подруги, в нем тоже джинсы, шорты и спортивные брюки, всё как я люблю. Не знаю почему, но Котенок отдает предпочтение стилю унисекс, чисто женское терпеть не может. В прошлый раз она одевала платье, но мне же было видно, что это через не хочу.

Выбранный мною дорогой магазин, мог удовлетворить любую модницу своим богатым ассортиментом, мне лично пришлись по душе платья-шорты, или по новомодному — ромпер и джампсьют. Купила сразу с десяток, такое носить комфортно, на вид платье, а если присмотреться, то юбка сшита шортами, как комбинезон. Не забыла и про шикарное черное открытое платье, это для фото с царскими орденами. Сделаю с неё картину и повешу в кабинет, чем я хуже императрицы, пожалуй лучше во сто раз.

Для своих обновки куплю завтра, на сегодня пожалуй хватит, сейчас уже почти вечер. Долго провозилась с примерками, особенно с платьем под награды, перемерила целую кучу, пока не выбрала самое на мой взгляд удачное. Удивительно, но в прошлой жизни мне походы в магазин не нравились, все эти примерки терпеть не мог, а теперь наоборот, рада из бутиков не вылазить. Странно всё это.

Пора домой, может связь появится и я увижу на экране Лану. Днем связаться никак не удалось, аварию видимо всё ещё ликвидируют, но может к вечеру закончат и у меня получиться поговорить.

Глава 18

Связь появилась почти в полночь, всего на несколько минут, но мы успели сказать многое, конечно не всё, но главное они живы и у них всё хорошо. Отличные новости на сон грядущий, поэтому я засыпаю быстро и легко.

Утром, сегодня никто в дверь не звонил и не ломился, просто чудо какое то, поэтому встала поздно. После завтрака набрала Лане, она опять недоступна, когда же там всё наконец починят, уже прошла наверное целая неделя, а толку никакого. По магазинам идти сразу расхотелось, значит буду репетировать второй альбом. Включила фанеру и …, выпала до вечера, даже на обед не пошла. Что ж, этот дался легче, связки практически не напрягались, попса она и в Африке попса.

После плотного ужина набрала Лане, и чудо, связь появилась. На этот раз общались без всяких перебоев, всё окончательно восстановили. По словам подруги, строители сейчас работают в аэропорту и на аэродроме, так что есть шанс вылететь через несколько дней. Роман Григорьевич ушел выяснять насчет билетов, там целая толпа митингует, все хотят убраться отсюда поскорее.

— Почему? Есть повод задержаться, ураган и шторм ушли в океан, можно продолжить отдых, — спросила подругу.

— Нет нормальных условий. Пляж сейчас похож на помойку, мы сидим на консервах, вернее американских сухпайках, гадость ещё та. Свет дается на пару часов, хватает чтобы зарядить телефоны, пресная вода в дефиците, её привозят в канистрах. Вот и кто здесь по твоему хочет задержаться? Вокруг одна разруха, зомби только не хватает, — с раздражением ответила подруга.

— Бедный мой Котенок, я так за тебя переживаю, скорее бы это всё закончилось. Время идет, дни летят, а мне к сожалению снова придется уехать. Я теперь как на вахте: месяц там, месяц здесь. Главное знай — ты мне нужна, рано или поздно, но я вернусь, ты только жди.

В это время вернулся Роман Григорьевич, Лана передала ему телефон. Мы поговорили про заказ, купленную мной дачу и многое другое. Ремонт нашего нового недвижимого имущества он брал под свой контроль, его не проведешь.

Утром кто-то настойчиво тарабанил в дверь, звонка видимо ему не хватало. Накинув пушистый халатик пошла открывать дверь, иначе этот нетерпеливый точно её сломает. Монитор на двери показал крепкого мужчину, про таких ещё говорят — в самом расцвете сил. На мой вопрос — Кто там? Показал ксиву со значком. В этом мире слизали у американов всё, будто бляха заставит народ их любить и уважать. Нет, простые опера и участковые заслуживают всяческого уважения, на них по сути держится хоть какой-то мало-мальский порядок, а вот про остальных сказать такое не могу. Лично для меня отношение к блюстителям закона изменилось после переименования, этим власть дала понять народу, что народной, какой была раньше милиция, она уже не будет, а будет полицией, охраняющей власть имущих. Конечно милиция под конец тоже вызывала вопросы, но это совсем другое, её сделали такой. Изначально в органы шли по комсомольским и партийным путевкам, страна посылала лучших, это только потом всё изменилось, хотя еще в начале восьмидесятых отбор был жестким.

Вот опять нахлынули воспоминания, а человек за дверью ждет. Открываю, он поздоровавшись заходит. Приглашаю на кухню, там кофемашина быстро готовит две чашки, мне капучино, ему эспрессо.

Пока пили бодрящий напиток познакомились, ко мне пришел капитан убойного Иванцов.

— Понимаете Оленька, несколько дней назад было совершено двойное убийство. Вы в тот день обналичивали валюту, если не секрет, зачем вам столько наличных?

— Папа, то есть Роман Евгеньевич попросил. Ему нужно было за что-то расплатиться или дать в долг, я в этом мало что понимаю и в его дела не лезу, зачем это мне.

Понятно, что его такой ответ не удовлетворил, но что он мог поделать — блондинка есть блондинка.

— Хорошо, только эти двое убитых пошли за вами, именно за вами, — начал он, но тут же был мною перебит.

— Какой ужас! Ходячие мертвецы, а ещё говорят что это сказки, — взмахнула я руками.

На лице капитана проступила досада, видимо он представил как будет дальше тяжело со мной.

— Оленька, вы не так поняли, убиты они были уже потом, за вами они пошли ещё живые, — тяжело вздохнув попытался объяснять он.

— Как живые? Вы же обещали мертвых! Может я что-то не так поняла господин полковник, — удивилась я.

— Ну во первых я ничего не обещал, а во вторых я не полковник.

— Жаль. Папа говорит, что замуж нужно выходить только за полковника. А знаете почему?

— Почему? — переспросил капитан.

— Потому что он скоро станет генералом! Разве это непонятно?

— Теперь конечно мне всё стало понятно, ваш отец совершенно прав. Но почему сразу не за генерала? — с сарказмом спросил Иванцов.

— Так они же старые! — нравоучительно ответила ему.

Дальше весь расспрос-допрос шел в том же ключе. Он что-то пытался выяснить, я хлопала длинными ресницами, он тяжело вздыхал и всё шло по новой. Наконец он не выдержал.

— Скажите Оленька, а зачем вы зашли во двор, а не отправились сразу домой?

— Мне право неловко, но вам я доверюсь, вы же настоящий полковник. Только пожалуйста никому, особенно